Прошло около трех дней с того момента, как я рассталась, а если быть точной – сбежала от Сауромата. Три странных дня, так не похожих друг на друга. Никогда еще мое настроение не изменялось с такой скоростью. Мое настоящее настроение.
В первый день меня сопровождала странная депрессия, для которой, казалось бы, не было никаких причин. И в самом деле, моя игра продвигалась лучше некуда. То, что первым на нее откликнулось тело волка, уже не казалось таким страшным. В конце концов, какого бы я не была нелестного мнения обо всех самцах подряд, мне казалось, что Сауромат из тех, для кого чувства играют немаловажную роль. То есть, пока он хоть что-то не станет испытывать к объекту желаний, приставания мне не грозят. Весна, правда, могла внести в эту теорию некоторые поправки, но я то уж заставлю все идти по плану.
Нет, депрессия не была связана с ошибками в сценарии. Я вообще не могла понять, откуда же она явилась. Просто мне не хотелось шевелиться, есть, задирать состайников, распускать сплетни. Спать, как ни странно, тоже не хотелось. Поэтому весь день я провела в укромном месте, глядя в одну точку. В голове каруселью носились смутные обрывки каких-то мыслей, чувств, воспоминаний, и стоило только закрыть глаза, как они превращались в сумбурные яркие пятна. Систематизировать все это не было никакой возможности, и это повергало меня в еще большее уныние. Промучившись так весь день, я, наконец, смогла уснуть. Но и сны были тяжелыми, без какого-либо сюжета. Просто отрывки не связанные между собой. Несложно догадаться, что после такой ночи я почти с радостью встретила новый день.
Второй день начался с чувства голода, что меня немного взбодрило. Ровно на столько, чтобы остаток времени я носилась по всему лесу на дрожащих лапах, совершая различные глупости, и впадая из состояния крайней грусти в состояние какого-то озлобленного веселья, когда желание разорвать кого-нибудь становилось невыносимым. Но вокруг никого не было, поэтому злость оставалось срывать только на себе. Наверное, хорошо, что и этот день я провела в одиночестве, любому, кто меня бы увидел, сразу же пришла бы в голову вполне обоснованная мысль о моем безумии. И как только я осознала, что такой исход событий для меня был бы наименее удачен, начался третий день.
Разум наконец-то пришел в норму, и я начала строить различные планы по продолжению сюжета, в котором принимал участие Сауромат. Припомнила свой побег, и привычно для себя удивилась тому, что иногда истинная натура может неплохо помогать актрисе. Ведь, то, что я покинула волка, было скорее ее проявлением. Но как хорошо вписывалось в ситуацию: напуганная своими настоящими чувствами, актриса сбегает от того, кому почти открылась, и что ему остается думать? Ну, разумеется, что я влюблена в него настолько, что изменила своим обычным маскам. А там не за горами рождение ответного чувства. Сейчас, смущаясь от собственного поступка, я должна была найти волка, чтобы… Просто найти. Заумные разговоры с первых минут моего перед ним появления, будут выглядеть слишком отрепетированными. Да, сначала немного робости. Потом – капельку откровений, а на десерт…
Воспоминание о поцелуе могло снова вогнать меня в депрессию. Ведь, судя по моим ощущениям, сейчас, именно он и стал причиной тоски в тот, первый день. Правда, теперь бы еще понять почему…
С этими раздумьями закончился третий день. Три таких разных дня. Единственное, чем они были похожи – тем, что я не хотела видеть никого кроме Сауромата.
Утром четвертого дня наступило время новых решительных действий.
Я тряхнула головой, и снова ощутила себя сильной и коварной волчицей, которая может заставить поверить себе кого угодно. Приободрила себя мыслью о том, что мне почти сдалась такая ледяная глыба, как Сауромат. Оставалось лишь довести дело до конца. Где же он мог скрываться?
Местонахождение его логова мне было известно, и я осторожно прокралась туда. Но нет, запах хозяина этих земель был достаточно слабым, чтобы дать мне понять – волк не появлялся здесь, по крайней мере, с ночи. И куда он ушел, тоже было непонятно. Да и не преследовать я его собиралась, а лишь случайно увидеть. А эта случайность может произойти когда угодно. Поразмыслив над этим, я поняла, что день встречи мне не принципиален. Пожалуй, чем дольше будет срок нашей разлуки, тем больше будет у Сауромата мыслей о том, что же это все-таки было, и больше желания узнать правду. К тому же, когда пытаешься сам подстроить случайность, все обычно идет наперекосяк. Спонтанность – это не ручной зверь, и она жестоко мстит за любую попытку заставить ее появляться в нужное время. Полностью успокоенная и довольная собой, я наконец-то удосужилась оглядеться по сторонам. И поняла, что забрела очень далеко, на нейтральные территории. Здесь я еще никогда не была, по причине врожденной осторожности. Мало ли какое зверье водится за пределами земель стаи. Это вовсе не трусость, а лишь желание сохранить свою жизнь и здоровье в целости. Наверное, следовало идти обратно, но место показалось мне достаточно миролюбивым. Высокая, сочная трава поднималась почти на высоту моего роста, вдалеке паслись какие-то странные животные, которые, впрочем, не проявляли никакой агрессии, заметив хищника. Чувствовали, что меня хищником можно назвать с трудом – с той первой злополучной охоты я больше никогда не пыталась самостоятельно добывать пищу. Да и зачем, когда спокойно можно воспользоваться плодами чужого труда?
Позади меня послышался забавный писк, и я обернулась. Маленькое создание, сильно смахивающее на свинью, с тем отличием, что у нее голова слилась с телом, а одна нога имела весьма странный вид, дружелюбно поглядывало на меня черными пуговками глаз. Сразу стало ясно, что это детеныш, отбившийся от остального табуна, или стада, уж не знаю, что больше подходит в их случае.
Забавный комок издал еще один пронзительный писк, наверняка здороваясь с тетей волчицей. Наивный малыш, не знает, что от такого существа как я, надо бежать без оглядки. Следовало преподать ему простейший урок выживания, и припугнуть. Я припала на передние лапы, и зарычала так грозно, как могла. Ответом мне стал новый писк, хотя нет, скорее уже визг, от которого кровь стыла в жилах. На траву, передо мной упала длинная тень. Я обернулась еще раз, теперь – намного быстрее, чем в первый.
Передо мной стояло подобие милого комочка. Единственная разница была в размерах и настроении существа. Если детеныш едва доставал мне до плеча, то это чудовище было выше почти в два раза. И, в отличие от своего чада, настроено не так дружелюбно. Неудивительно, что кинув взгляд на метровую помесь свиньи с бензопилой, я бросилась бежать так быстро, как только могла, не забывая оглашать безмятежную зеленую равнину дикими криками и призывами на помощь. Абсолютно бесполезными. Надо же, а я мечтала о более высокой смерти…

Отредактировано Kitsune (2014-03-01 23:07:37)

По звуку своего дыхания, я догадывалась, что бегать мне оставалось недолго, ибо это были уже не просто судорожные вдохи, а какие-то предсмертные хрипы. Сердце колотилось где-то в глотке. О дикой боли в легких, когда кажется, что у тебя переломаны все ребра, я даже старалась не думать – это сократило бы срок моей жизни еще вдвое. В глазах мутилось, длинная трава норовила запутаться в лапах, чтобы незадачливая волчица упала прямо под ноги хрюнопилке. И как назло места для укрытия отсутствовали. Несколько раз я резко сворачивала в сторону, надеясь получить пару секунд форы, но от этого ничего не менялось. Плотень с диким визгом пролетал вперед, потом с тупым упорством разворачивался, и сзади снова доносилось размеренное сопение. Черт, эта тварь даже не запыхалась нисколько.
Интересно, как она убивает? Просто затаптывает, или режет на части? И насколько это больно?
Эти мысли на короткое время добавляли мне энтузиазма, я начинала бежать с удвоенной скоростью, но потом снова выдыхалась. Наконец, наступил момент, когда боль от копыт и лезвия казалась менее страшной, чем боль в раздираемых на части легких и саднящем от судорожного дыхания. Жить уже не хотелось. Просто упасть. Отдохнуть. Хоть секунду.
Я не сбавляла темпов. Это не тот случай, когда, теряя силы, постепенно замедляешься. Нет, тут ты либо бежишь во весь дух, либо падаешь на землю и больше не встаешь. Мне пока еще удавалось держаться. Надолго ли?
Я перестала кричать. Во-первых, нужно сберечь силы, которые и так на исходе, а во-вторых… Нет никакой надежды на помощь. Странно было разбираться со своими чувствами вот так, удирая от свиньи-переростка, но мысль о предстоящей кончине меня не испугала. Хорошо, наверное, что так будет. Наконец-то я стану свободной от своих ролей. Перестану играть в прятки сама с собой. И Сауромата не придется обманывать. Интересно, он обо мне вспомнит? Скорее всего, да... Столько раз встречались, столько всего с нами происходило. Это здорово, когда есть, кому тебя вспоминать…
Все, конец. Больше бежать я не смогу. – Спокойно подумала я, и тут же лапы подломились. Я грудью рухнула на землю, ожидая ужасного удара, который сомнет меня. А потом эта тварь снова пойдет пастись, и ее детеныш будет весело скакать рядом…
Не слишком ли много времени прошло?
И словно в ответ на этот вопрос, сзади раздался истошный визг плотня. Складывалось такое ощущение, что кто-то заживо разрывал его на части. У меня не было желания подниматься и смотреть кто именно. Ясно ведь, что это другой хищник. Сейчас он закусит свиньей, а потом примется за меня. Ну и наплевать, я все равно уже приготовилась к смерти. Минутой раньше, минутой позже – есть ли разница?
Визг становился все громче, и меня кольнуло слабое любопытство. Если смерть откладывается на неопределенное время, так может посмотреть, кто это так терзает моего недавнего преследователя? Я попыталась подняться. Раз… другой… Нет, это было бесполезно. Лапы не слушались, более того, я даже не чувствовала их. Воздух едва заползал в легкие и тут же тратился на дыхание. Ни на какие другие действия его уже не хватало.
Только через несколько минут я смогла повернуться с бока на живот, и откашляться. Такое ощущение, как будто меня топили. Терпеть эти мучения не было сил. Я серьезно обозлилась на своего нового убийцу. Да что же он тянет, черт дери! Наверное, эта злость помогла мне подняться и повернуться.
Не смотря на то, что шерсть волка вся была выпачкана в крови, морда из белой превратилась в алую, а взгляд сверкал бешенством, не узнать его было невозможно. Мда, в который раз я убеждаюсь, что случайности любят происходить тогда, когда они нужны. Если их, конечно, не заставлять. Удивление вернуло голос:
- Сауро? – Я в первый раз назвала его сокращенно, хотя бы, потому что на полное имя меня бы не хватило. Если честно, я была поражена тем, что саднящая глотка способная издавать хоть какие-то членораздельные звуки. – Как ты здесь… - Актриса, покинувшая меня в момент побега от плотня, вернулась на место, осталась довольна моими интонациями и велела продолжать в том же духе. Никто не заметит перемены, кроме меня. Ведь если секундой ранее я говорила искренне, испытывая какие-то эмоции, то сейчас эти эмоции были видны только зрителю, а в мозгу шла напряженная работа по приданию им достоверности. – Ты весь в крови! – Я метнулась к волку, стараясь не смотреть на выпотрошенную тушу, лежавшую рядом с ним. Такие зрелища были вредны для меня, натуры творческой, а значит – впечатлительной. И вообще, вид чужих кишок отвлечет меня от роли, заставит нервничать. Поэтому пару секунд я смотрела в глаза Сауромату, стараясь выразить на своей морде искреннюю радость, потом встревожено оглядела его, отметила что раны только две, однако обе – достаточно глубокие, и замерла в нерешительности, словно боясь даже подойти к нему, к своему спасителю, появившемуся так вовремя…

Отредактировано Kitsune (2014-03-02 02:05:07)

Я хотела уже привычно оглядеть себя, чтобы оценить степень нанесенного моей шкуре, урона. Но быстро остановилась. Сейчас мне следовало в первую очередь заботиться о Сауромате, делать вид, что я обеспокоена его состоянием. И уже потом – о себе. К тому же, зачем расстраиваться лишний раз? Ясно ведь, что выгляжу я сейчас ужасно, и заняться собой смогу не скоро. Лучше, наверное, не знать правды.
Не знать правды… - Я поймала взгляд волка. Похоже, он был рад, что со мной все в порядке, искренне рад. Нет, на самом деле – я еще ни разу не видела столько эмоций в его глазах. Лед растаял полностью. Даже в последний раз, когда мы с ним встретились, там еще оставались холодные осколки. А сейчас настоящий живой взгляд самого обыкновенного волка. Он сдался. Уже не ждет подвоха. И все-таки, мне следует действовать осторожно. Когда-то я провалила несколько менее сложных ролей из-за того, что рано праздновала победу. Сейчас права на ошибку не было. Все должно быть правдивее, чем раньше, когда он заведомо взвешивал мои слова, отыскивая в них ложь.
Она не моя, всё нормально...  – Я изобразила на морде радость, и только намерилась подобрать подходящую под ситуацию фразу, как Сауромат решительно сделал несколько шагов в мою сторону. А потом... Потом просто обнял меня, положив голову на плечо. Если бы он знал, какого труда мне стоило удержать улыбку. Я терпеть не могла, когда ко мне кто-то прижимался так тесно, против моей воли. Это отдавало пленом, зависимостью, ловушкой. В прошлую встречу, волк некоторое время шел со мной рядом бок о бок. Но только после того, как я дала ему весьма прозрачный намек на то, что так можно поступить и внутренне приготовилась к тому, что сейчас меня кто-то будет касаться. Поцелуй тоже произошел по моей инициативе, но эти объятия... Почему-то именно это действие вызывало больше отторжения, чем, даже поцелуй. Может потому что поцелуи лживыми бывают чаще, чем объятия?
Так или иначе, ради победы следовало терпеть. Я прижалась к нему так близко, как только могла, и даже слегка обеспокоилась, когда Сауромат отстранился. Черт, неужели я выдала себя чем-то? Вдруг он почувствовал фальшь? Надо же будет так глупо проиграть…
Да уж... Это я удачно на охоту вышел.
Ничего он не понял, - с облегчением поняла я, когда снова посмотрела в глаза волку. Там было столько тепла, и ни намека на недоверие. В ответ я сделала улыбку, прочно поселившуюся на моей морде, еще более счастливой, а во взгляд добавила немного сожаления, по поводу окончания объятий. - Более разумный вопрос, что ты здесь делаешь? Ты вроде не любительница выходить за пределы территорий нашей стаи. – Я только собралась ответить на вопрос, ведь большого секрета в этой информации не было, а во время дальнейшей игры, мне видимо придется пожертвовать чем-то более сокровенным. Но Сауромат сам меня остановил. - Ладно, подожди, сейчас расскажешь... – Я покорно пожала плечами, не убирая улыбки. Весь мой вид говорил: «Сейчас или потом, какая разница, главное, чтобы ты был рядом». И пускай волку, повернувшемуся к своей добыче, не суждено было это увидеть, я верила, что он что-то почувствовал. Ибо в такой игре, или в таком чувстве без тайной связи никак. И в первом, и во втором случае просто необходимо угадывать настроение друг друга, чтобы не попасть впросак. Разумеется, уровень мастерства зависит от развитости интуиции. В своем «шестом чувстве» я была уверена, насчет Сауромата ничего не знала. Но ведь пришел он ко мне на помощь, когда это было так необходимо? И притом, почему бы просто не попробовать?
Некоторое время волк возился с тушей плотня. Я не видела, чем он там занимается, но гадать мне долго не пришлось. К моим лапам лег достаточно большой кусок мяса.
Голодна? Поешь, если хочешь. – Еще одна пытка во имя победы. Есть я предпочитала в полном одиночестве, чтобы никто не видел меня, актрису, существо возвышенное, занимающейся земными делами. Почему-то я, наивное существо, полагала, что как только ледяная стена рухнет, мне станет проще обманывать Сауромата, но он, сам того не зная, теперь подкидывал мне задачи одна другой сложнее. Пожалуй, никогда я еще не вела столь сложной игры... Против самой себя.
- Спасибо, - откликнулась я в спину волку, снова ушедшему к плотню. Не пафосное «благодарю», а простое «спасибо». Еще один ход, который должен был убедить его в моей искренности.
Наступила тишина. Я старалась не поднимать головы от своего куска мяса. Да и зачем? То, что Сауромат периодически смотрит на меня, я чувствовала и так. И, хоть убейте, не могла ответить тем же. Пусть сочтет мое нежелание заметить его внимание, женским кокетством. На самом же деле, мне с трудом удавалось не дать волю нервной злости. Хорошо еще можно было изобразить заинтересованность едой, и не обязательно держать улыбку. Мало того, что в первый раз за три с половиной года ем в компании, так на меня еще и любуются в это время. Нет, некоторые привычки не искоренить даже актрисе. Правда, она умело может маскировать эмоции. Поэтому, закончив с едой (надо сказать, если я после смерти попаду в ад, то после этой пытки мне не страшны будут никакие муки), я весьма бодро облизнулась, подражая волку.
Ну вот, теперь давай, рассказывай. Так как ты здесь оказалась?..
Рассказывать после того, что мне пришлось вынести, было очень легко. Но в этом тоже таилась опасность. Увлекшись своим красноречием, я могла забыть про волка, а ведь абсолютно ясно, что ни одна влюбленная личность не может забыть про объект своего воздыхания, особенно если он находится в нескольких шагах. Поэтому, начала я осторожно, то и дело останавливаясь и поглядывая на Сауромата, словно ища у него одобрения на продолжение, а также выказывая обеспокоенность его раной на плече, к которой он периодически тянулся, стараясь зализать.
- Вообще-то я тебя искала… - Так, начало сойдет. – Думала, что ты дома, заглянула к тебе в логово, но тебя там не нашла… - Очевидное, высказанное вслух выдает волнение. Почему мне следовало волноваться, по-моему, было ясно. – А потом  задумалась, и не заметила, как сюда вышла. – Раз меня попросили рассказать только о том, как я оказалась в этом месте, я опустила историю о том, как познакомилась с детенышем плотня. Закончив свое короткое повествование, я еще некоторое время смотрела на мучения Сауромата, все еще тянущегося к ране. Наконец, словно не выдержав, сделала несколько шагов вперед и, оказавшись рядом с волком, спросила.
- Ты не против? - И не дожидаясь ответа, как можно мягче коснулась раны языком, смывая с поврежденного плеча грязь и кровь. Как ни странно, именно это действие не причиняло мне никакого внутреннего дискомфорта. Во-первых, я сама согласилась, во-вторых, я уже лечила этого волка от ран, хотя в тот раз обошлось без такого контакта. И, в-третьих, я была настолько увлечена тем, чтобы не причинить Сауромату еще большей боли, что обращать внимание на неловкость или на раздражение все равно не получилось бы.
Прошло немало времени, прежде чем удалось остановить кровь. И, отходя от волка, я чувствовала, что его отношение ко мне должно было измениться окончательно.

Я почувствовала прикосновение к своей морде, настолько теплое, нежное, что мне вполне искренне захотелось ответить тем же. В пределах своей игры, искренне, конечно. С момента поцелуя ничто больше не могло вызвать истинной искренности. А вот присущую выбранной мной роли – пожалуйста. И все-таки я удержалась от этого. Пусть думает, что я все еще стесняюсь проявлять свои чувства. Это так естественно для актрисы, которая навсегда отказалась от своей маски. Она привыкла играть, и не знает, как вести себя в настоящей жизни. Пока не знает.
Спасибо... - Я опустила голову, чтобы не встречаться взглядом с Сауроматом. Нет, теперь я не боялась, что он меня разоблачит, уличит в фальши. Просто этого опять требовал сюжет. Я не стала говорить: «пожалуйста». Почувствовала, что сейчас это будет лишним. Ведь в наших отношениях, как мне показалось, уже должна была наступить такая стадия, где некоторые вещи понимают без слов.
Наверное, хорошо, что я сейчас была актрисой, которой наплевать на все, кроме собственной роли. Ни одна волчица, даже самая жестокая, не смогла бы так притворяться. И сдавшись, сказала бы правду намного раньше, чем нужно. Ведь Сауромат вел себя почти как ошалевший волчонок, настолько наивно и доверчиво, что обманывать его было слишком тяжело. Любая другая, несомненно, почувствовала бы ненависть к себе. Но только не я. Моей целью было не просто потешить свое самолюбие (хотя и это тоже), и уж точно не создать крепкую и банально счастливую семью. Я должна доиграть роль, доиграть ее так, чтобы волк поверил в нее всей душой. Искусство, как известно, требует жертв. И я считала, что пока этих самых жертв с моей стороны куда больше, чем с его. Да, он открылся передо мной, оставил свое равнодушие к окружающему миру. Но разве он не стал от этого счастливее? Ведь теперь он думает, что его любят, и радуется всем сердцем. Наконец-то чувствует хоть что-то. Конечно, потом будет разочарование, возможно даже – боль. Однако она стоит нескольких дней счастья. Порой за него платят куда большую цену. И... Иногда стоит получить даже такой жестокий жизненный урок. А уж какие Сауромат потом сделает для себя выводы – это будет не моя печаль. Тогда я уже растворюсь во мраке, как следует актрисе, исчезну из его жизни, не оставив иного следа, кроме как в душе.
За этими размышлениями я даже не заметила затянувшейся паузы. А ведь она, похоже, была достаточно длинной, потому что когда я снова услышала волка, в голове ощущалась какая-то странная пустота. Так бывает, когда забываешь о том, что рядом кто-то есть, а потом он внезапно напоминает о своем присутствии. И в смысл фразы я вникла не сразу, зато потом испытала почти настоящий ужас.
Знаешь, нам неплохо было бы привести себя в порядок. Как насчёт искупаться? Пойдём, у нас там есть прекрасный пруд, наверняка ты там не раз была... – Я подняла голову и поймала взгляд Сауромата. Влюбленность, и игривость. Первое меня определенно порадовало, но второе… Конечно, ему кажется, что все складывается прекрасно, сейчас мы побалуемся в водичке, и на берег выйдем почти семейной парой. В моей же душе плескался настоящий ужас, разумеется ничем не выдаваемый. Купаться в компании полупостороннего волка?  Кошмар! Да, сейчас я выгляжу отвратительно, вся в крови и в грязи, но после посещения «прекрасного пруда» будет еще хуже. Моя прекрасная шерсть отяжелеет, повиснет сосульками, с нее ручьем будет стекать вода… В конце концов, я перепачкаю мокрые лапы в земле, когда выйду на берег, а если тщательно вытирать их о траву, как я это всегда делаю, это будет выглядеть слишком занудно. О чем я думала, черт возьми, когда связывалась с охотником? Для них же преодоление природных препятствий – по меньшей мере повседневность. А плюхнуться после тяжелого трудового дня в какую-нибудь лужу, вообще пик удовольствия!
- А если не была, то мне будет очень интересно посмотреть на это место. – С энтузиазмом отозвалась я, лихорадочно прикидывая, как же с достоинством выйти из этой ситуации. Отказаться от купания я, к сожалению, не смогу – это будет выглядеть странно. Значит придется резвиться наравне с Сауроматом.
Когда я буду заканчивать свою роль, я подберу самые ехидные интонации для последних слов. – С этой мыслью я отправилась вслед за волком, стараясь ступать как можно бодрее. Мы снова шли бок о бок. Как ни странно, меня это почти не беспокоило – привыкла наверное, еще с того раза. Я машинально кинула на него веселый взгляд и прижалась еще теснее, чтобы выдать хоть какую-то реакцию. И со всем доступным мне вниманием слушала Сауромата. Особенно последнее предложение.
Интересно, что он имеет в виду, говоря о прогулках? – Если вспомнить нашу прошлую встречу, и то, что тогда явственно читалось в его взгляде. - Черт, вот до этого точно не должно дойти. 
>> Территория стаи Предков, Левый берег пруда