<<< Пастбище

Уже в пути я понял, что ошибся - время для откровенностей ещё не пришло. Не та обстановка, да и сама любовь между нами возникла совсем недавно... Какие тут серьёзные разговоры, тем более, на ходу. Так что я решил пока не касаться никаких душещипательных тем, всё интимное и просто сильно личное не затрагивать, а ограничиться лишь относительно нейтральными историями. У меня их в запасе было просто невероятное количество, образ жизни, при котором ты большую часть времени невидимым призраком наблюдаешь за жизнью ничего не подозревающих обитателей этих земель, даёт огромное преимущество - ты становишься интереснейшим рассказчиком. Вообще-то, я в своё время дал себе слово, что не буду никому рассказывать о том, что видел... По сути, я подглядывал, и ладно, если для себя, однако пересказывать чужие казусы и неудачи - это совсем уже как-то низко. Но, чёрт... Кицу - это совсем другое. Я уже сейчас понимал, что моё доверие к ней если пока ещё не абсолютное, то почти такое, и я чувствовал, что могу спокойно рассказывать ей многое. Почти всё. Между нами ведь такое происходит... Она никогда не побежит к этим волкам и не будет им сообщать о том, что я, оказывается, следил когда-то за ними и теперь рассказываю всем подряд о их жизни, обо всех их неудачах и нелепых случаях... Этой волчице я доверял теперь как себе. Высочайшая привилегия. Я никогда не думал, что когда-нибудь в моей жизни появится кто-то, кого я поставлю так высоко...
Потому что это опасно. Ты никогда не знаешь, о чём может умалчивать твоя вторая половинка. Потому что ты веришь. Потому что ты свято уверен, что если есть что-то, заслуживающее твоего внимания, что-то, относящееся к вам обоим так или иначе, тебе скажут. Расскажут, не побоявшись ничего, зная о доверии, зная о чувствах. И даже если появляются мысли, мол, кто-то что-то недоговаривает, даже если появляются сомнения в редчайшие моменты просветления головы и отвлечения её от любви, ты гасишь это в себе. Уничтожаешь, стараясь даже не касаться этого. Потому что сразу возникают мысли следом - чёрт, подождите, я что, не доверяю?.. Да как я могу сомневаться? А если всё это беспочвенно? И вообще...
А дальше рассуждения развиваются, заканчиваясь всегда в итоге одним и тем же... Ничего нет, в отношениях кристальная чистота, всё прозрачно, всё на виду. Потому что иначе быть не может. Ведь если всё-таки что-то такое есть... Это же чушь какая-то, правильно? А как же доверие? Как же любовь?.. И тут тебя снова берут за шкирку твои чувства, после чего вытряхивают из тебя все эти мысли, все сомнения, ты думаешь "А, к чёрту всё это" и продолжаешь...
Слепо верить.
Конечно, потом снова наступает момент, когда ты начинаешь сомневаться, происходит это через некоторое время, и всё начинается сначала... Замкнутый круг. Это никогда не кончается, лишь приостанавливается на том или ином твоём состоянии... Когда веришь или сомневаешься. Сомневаешься или веришь. Но... Это ведь неправильно, верно? Когда всё идёт так, как надо, когда всё идеально, этого круга не должно быть в принципе... Не так ли?
Чёрт, я уже не знаю. Возможно, это нормально для ранних этапов отношений, возможно, обстоятельства так складываются... Не могу понять. Я чувствую себя заложником ситуации и мне остаётся лишь ждать, пребывая в полной уверенности, что в будущем всё разрешится. Тем или иным образом.
Чёрт... А ведь так хочется думать, что всё будет хорошо.
Все эти мысли крутились в голове остаток пути, когда мы уже подходили к пруду. Они ввели меня в какое-то странное, подавленное состояние, которое я скрывал за задумчивостью. Интересно, насколько успешно? И не начинаются ли уже с этого проблемы в отношениях? Когда одному плохо и сказать другому он не может, потому что первопричина вроде как в нём... Хотя нет, скорее, не совсем в нём, а в том, что его затрагивает в том числе - в отношениях... И любые разговоры на эту тему могут ударить по этим самым отношениям, чего допустить, разумеется, нельзя. Ведь, не смотря ни на что, мне приятно находиться рядом с Кицу, мне приятно с ней общаться, чёрт, у меня большие планы... На будущее. Дожить бы ещё до него в мире и согласии...
Ну вот, собственно, пришли... - немного рассеянно оглядывая окрестности, пробормотал я. Потом, чуть встрепенувшись, глянул на Кицу и, чувствуя, как снова возвращается хорошее настроение, улыбнулся ей. - Ну ладно, пойдём, приведём себя в порядок, а то я на маньяка какого-то похож.
Сильная это всё-таки штука - любовь. С одной стороны, вот шли мы весь остаток пути рядом, ничего не изменилось, но в какой-то момент я ушёл в себя, эмоционально отстранился от Кицу... И вот, мы словно не рядом. А в отсутствии того, кого любишь, как бы сильно ты не любил, неизбежно отходит назад эйфория и начинаешь размышлять, думать... О многом. И эти мысли... Чёрт, они могут далеко завести.
Но стоит снова оказаться рядом или хотя бы просто возобновить общение, ты думаешь "Чёрт с ним, всё не так плохо, более того, всё прекрасно" и улыбаешься. Эйфория возвращается. Все проблемы уходят на второй план.
Сильная штука. И коварная до невозможности.
Мы с Кицу плавно вошли в воду, практически одновременно. Я уже точно знал, что будет дальше. Сейчас отмоемся от всей грязи и крови, пребывая некоторое время в сосредоточенности, я отгоню все нехорошие мысли, которые в последнее время так и лезут в голову, а потом мы немного... пошалим. Нет, не в том смысле, о котором хочется думать, а вполне себе невинно. Пока что. Хочу увидеть её наконец в раскрепощённом, расслабленном состоянии, когда она не играет, а действительно наслаждается процессом. Поиграем какое-то время, потом вылезем на солнце, обсохнем, поговорим, а там уже и вечер будет...
Дальше конкретных планов не было, но я нутром чувствовал, что грядёт нечто очень важное. Какой-то переломный момент в наших отношениях, который решит всё. Я не сомневался в успешности этого момента, но было немного... волнительно. Всё-таки ничего подобного у меня никогда не было.
Что ж. Всё бывает в первый раз...

Чёрт, какая же всё-таки это потрясающая штука - вода. Столько раз выручала меня ранее после всяких... интересных проблем, так и сейчас просто взяла и объединила нас с Кицу ещё больше. Теперь мы ведь всё будем делать вместе, а тут - куча лишних поводов поиграть, прижаться лишний раз... Чёрт, физический контакт подобного рода - это то, чего мне так не хватало в последние годы. Конечно, в отшельничестве и полном равнодушии к окружающим есть свои плюсы - никто в душу не лезет, навредить толком не могут... Но всё равно. Тяжело без ласки. Очень тяжело без кого-то тёплого и любящего рядом. Особенно по весне.
Нет, на этот раз никаких пошлостей, просто в этот период природой задумано, чтоб каждый имел пару. И глушить в себе все порывы и инстинкты с каждым годом становилось всё сложнее. А сейчас... Сейчас всё это получило выход. Почему я веду себя столь... столь ошалело, почти безумно? Почему при любом удобном случае норовлю лишний раз коснуться Кицу, обнять, оказаться ближе, чем это вообще возможно?.. Потому что у меня не было возможности сделать это с кем-либо ранее вообще. А ведь все эти желания копятся внутри, это само собой происходит, кем бы ты ни был, насколько суровым и матёрым не являлся... Если этих порывов и вправду совсем нет, значит, в тебе определённо есть какая-то проблема. А у меня проблем не было.
Вот и получается, что сейчас вся нерастраченная за годы одиночества нежность, любовь, всё это прямо-таки обрушивалось на объект, позволивший любить себя и любящий в ответ. На Киц. А ведь нужно было всего-то... Удостовериться, что всё правда, по-настоящему, провести немного времени вместе и вот... Как удар молнии. Резко, казалось бы, ни с того ни с сего... И столько чувств разом, столько эмоций, словно всю жизнь ждал и наконец получил возможность... А ведь так и есть. Так что да, возможно, моё поведение и кажется внезапным, даже странным, но если посмотреть на ситуацию с моей стороны - всё вполне объяснимо.
На самом деле, я подозревал, что у Кицунэ то же самое. Она, вся из себя актриса, целиком и полностью, от и до, почти всю сознательную жизнь... И вдруг вот так. Настоящие эмоции. Удивительно? Подозрительно? Вовсе нет, если у неё та же проблема. Если она всё это время хотела любить, но давила в себе это желание, пряталась от окружающих и от самой себя за масками, не желая признавать правду... А потом просто появился я, и она, желая меня переиграть, всё-таки решилась на роль влюблённой, после чего не справилась с собой, поддалась своей истинной сущности и вот, мы влюблены, и это уже не игра. Скорее всего, именно так всё обстояло на самом деле. Потому как что-либо другое мне в голову просто не приходило.
А вообще, если снова удариться в самокопание, то я сам себе уже который час удивляюсь. Я ж ведь что... Я был уверен, что никогда никого не смогу полюбить. Что ледяная стена безразличия просто не даст мне этого сделать. Ведь даже находясь рядом с волками, которых я считаю вроде как друзьями, я не могу открыться, не могу рассказать ничего из прошлого, даже эмоции выдаю с трудом... И вообще. В прошлом я думал, мол, даже если предположить, что я способен на любовь, то есть проблема иного рода - с кем? Да, вот так просто. Кто станет объектом моей любви? Взаимной, разумеется. Во-первых, я просто себе не представлял... Нельзя вот так просто пойти и начать заигрывать с первой попавшейся волчицей. Впрочем, в общем-то, можно, но я даже не подозревал, что способен на это.  Да и потом... Я их всех изучил, ну или почти всех. Я знаю о них всё, и также знаю, что ничего особенного ни одна из них не представляет. Обычные серости... В психологическом плане, по крайней мере. Так-то да, среди них есть невероятно красивые, такие, которые не вызывают никаких мыслей, кроме как поймать и трахнуть... Но именно в этом и проблема. Может быть, кого-то и устроил бы подобный... союз, особенно в этот сложный период, но я всегда думал, что чувства должны быть. В конце концов, три месяца как-то сосуществовать вместе и если вас ничего, кроме низменных желаний, не объединяет... Что ж, я в этом видел проблему.
Вот именно. Видел. Как бы то ни было, это дело прошлого, а сейчас... Сейчас можно сказать, что мне повезло. Неординарная личность, к тому же, в том, что Кицу полукровка, я не видел ничего плохого, наоборот, была в этом какая-то... экзотика. Я и сам не простой лесной волк, поэтому мы вдвойне подходим друг другу. В прошлом противники, ныне - любовники... Ну ладно, пока ещё только влюблённые. Однако я знал, что не за горами и следующий статус между нами двумя... Вопрос в том, когда именно это произойдёт. Я-то надеялся, что как можно скорее. Сейчас-то оно может и ничего, пока мы купаемся, да и солнце светит вовсю... Но вот как только дело будет клониться к вечеру, к тому же, из воды мы вылезем, я думаю, проблемы, соответствующие несуществующей весне вполне появятся... Снова. И мне очень хотелось решить их на этот раз естественным путём.
Какое-то время, как я и думал, мы с Кицу и вправду сосредоточенно, чуть поодаль друг от друга отмывались от грязи и крови, даже не переговариваясь толком. Пока я пребывал полностью под водой, пытаясь привести морду в порядок, вспомнились последние слова Кицу:
Тебе очень идет. - ну, ещё бы... - По крайней мере, сразу видно, кто перед тобой. Есть шансы убежать. К тому же маньяк – это так романтично. - я усмехнулся тогда. Романтично, говоришь... В каждой шутке есть доля правды. Надо потихоньку узнавать все её интересы... Даже самые скрытые. - Но если твой образ достаточно романтичен, то я больше всего похожа на больную бешенством бродягу. Поэтому предложение принято. - теперь настала моя очередь фыркать, выражая несогласие с её предыдущими словами. Ишь чего говорит... Надо было ответить ей, что для меня она прекрасна в любом своём виде, но мы уже были в воде и я решил, что потом как-нибудь скажу.
Решив, что шерсть доведена, в принципе, до приемлемого уровня, я перешёл к более решительным действиям. Недавнее подавленное состояние отступило, игривое настроение вернулось... Нужно было этим воспользоваться.
Следующие полчаса мы дурачились, как волчата. Ну, я-то точно дурачился вовсю... Поначалу совсем не знал, что буду делать, но всё происходило как-то само... спонтанно. Я периодически нырял с головой и покусывал лапы Кицу, изображая какое-то неведомое чудище, угрожающее ей со дна, потом, возвращаясь на поверхность, не упускал момента коснуться носом её живота и всем телом проскользнуть под ним, чуть приподнимая волчицу над поверхностью воды... Настроение было потрясающее. Улыбаться хотелось постоянно, я смеялся и продолжал всячески приставать к Кицу, то пытаясь поймать в воде её хвост, то возвращаясь к мордочке, постоянно норовя поцеловать или просто ласково коснуться губами, хоть чего-нибудь.
Самые лучшие полчаса моей жизни. Чёрт... Не то, чтобы кто-то другой, даже я сам не знал, что могу быть... таким.

Резвясь в воде с Кицунэ и словно вновь впав в детство, я лишний раз убедился, чего мне все эти годы не хватало. Всего... всего этого. Этих прикосновений, игр, эмоций, этого щемящего чувства в груди... И причина регулярно возвращавшейся хандры именно в отсутствии этих ощущений, как и причина всего моего подавленного состояния в целом. Я заглушал, убивал это в себе как мог - часами, днями... чёрт, неделями наблюдая за различными волками, живя их эмоциями, их жизнью. Это было неплохое, но не идеальное решение проблемы. Когда я понимал, что объект слежки мне более неинтересен, когда я полностью насыщался его жизнью и понимал, что она у него, в общем-то, не шибко отличается от всех прочих, снова наступала глубочайшая тоска. Почему? Потому что я понимал, что при всей серости этого волка, при всей его заурядности и неприметности, у него есть настоящая жизнь. Возможно, однообразная, скучная, но, чёрт, в ней есть друзья, настоящие друзья, с которыми общение происходит регулярно, у многих - настоящая любовь... И в этом я видел величайший парадокс этой жизни, который я презирал, ненавидел, но с которым ничего не мог поделать. У тех, кто не представляет из себя ничего, почти всегда есть всё.
У меня же нет ни черта.
Разумеется, ещё и зависть... Чёрт, да, я следил за другими, мне это безумно нравилось, это пробуждало во мне интерес к жизни, мне действительно хотелось жить, но одновременно с этим... Я понимал, что, несмотря на всю силу этого желания, осуществить я его не могу. С тех самых пор, как я пришёл на этим земли, я был чужим. Ничего не изменилось, несколько друзей, с которыми я изредка общаюсь, просто не в счёт, если подумать, я действительно никому не нужен... И в этом крылась, наверное, сама суть всей моей тоски, хоть я и до последнего отрицал это. Одиночество. Я и вправду считал, что оно лишь на пользу, что независимость от других есть сила, и только с помощью этой силы можно защитить себя, свою душу... Мне ли не знать, как часто предают даже самые близкие, казалось бы, волки. Я видел всё это. Не раз и не два. И эти примеры лишний раз усиливали мою уверенность. Одному быть безопаснее.
Но... и тяжелее тоже. Особенно, когда есть с чем сравнивать. Я вспоминал события первых трёх лет своей жизни нечасто. Весьма нечасто. Слишком много боли они причиняли, даже по прошествии стольких лет. Но когда дело доходило до темы одиночества и того, что оно приносит... Какие плюсы и... минусы... В голове снова и снова всплывали воспоминания. Ощущения. Чувства, которые я испытывал тогда. И я понимал, что, даже несмотря на то, что это не было любовью в полном смысле слова, всё равно... Меня не покидали исключительно приятные ощущения, мне и вправду было хорошо... К тому же, у меня ещё и был брат, которого я уже по-настоящему любил, от которого всегда получал поддержку и внимание. А ещё... Там были все свои. Условия были суровыми, но именно они и заставляли нас держаться друг за друга, за каждого, и не создавать лишних проблем. Пусть был жесточайший холод, пусть еды вечно не хватало и полуголодное состояние было нормой, в эмоциональном плане... Там было гораздо комфортнее, чем здесь.
Впрочем, это всё в прошлом. К чёрту. Наконец, свершилось то, к чему я так стремился. Уже сейчас я понимал, что для меня никогда и нигде не было волка ближе и роднее, чем Кицу. Кроме брата, наверное. И да, всё так быстро получилось, отношения наши с почти вражды стремительно взлетели куда-то до небес... Но меня это не беспокоило. Так тоже бывает, я знаю. И уж в моём случае... Не может не быть именно так.
Игра завершилась также естественно, как и началась. Когда я в очередной раз ловил Кицу, она увернулась от меня и проскользнула мимо, в сторону берега. Я намёк понял и не возражал - резвиться тоже надо в меру, тем более, в воде это делать не так уж и просто, усталость давала о себе знать, да и на берег хотелось вылезти, обсохнуть... Особенно, пока солнце ещё вовсю светит. Дело-то уже к вечеру идёт...
Я дал Киц немного времени, она пробежала песчаную часть берега и скрылась в высокой траве. Я усмехнулся, поняв, что она что-то задумала, и медленно вышел из воды, направившись вперёд. Прямо по её мокрым следам. Ишь какая хитрая нашлась...
Беглец был найден практически сразу. Я ласково ткнул её носом в бок и улёгся рядом, глядя на рыжую. Меня переполняла радость и говорить совершенно ничего не хотелось. Только прикосновениями, жестами, только языком тела... Я просто уткнулся мордой ей в шею, перебирая носом шерстинки, двинулся вверх, и, положив в итоге голову Кицу на шею, наконец успокоился. Хотелось просто полежать вот так, ни о чём не думая, наслаждаясь чувством полного единения с волчицей и самим собой, да и просто... помолчать.
В такой благостной, исключительно светлой тишине приходят и мысли соответствующие. Мы довольно долго лежали, думая о своём, и вот я постоянно возвращался к теме откровенностей. Я чувствовал - нужно рассказать ей. Нужно сделать это, рассказать всё о своём прошлом... Никто и никогда на этих землях не удостаивался подобной чести. Никто не переходил незримый порог доверия, никто его даже близко не видел... Но сейчас я понимал, что вполне готов поделиться самым сокровенным. Время пришло.
Киц... - тихонько привлёк я внимание волчицы, не убирая головы. Рассказывать подобное, сохраняя при этом зрительный контакт, было бы совсем невыносимо. - Я хочу рассказать тебе кое-что. Никто до этого на этих землях не слышал от меня ничего подобного. И никогда не услышит. - я глубоко вздохнул и понял, что связным рассказ ну никак не выйдет... - Нас родилось трое. Я, мой брат и сестра. Сестра... Она не выжила. Зато мы с братом уцелели и всё детство провели бок о бок... А оно было суровым. - я на секунду примолк, раздумывая над следующими словами. - Ты знаешь, Арктика... У меня остались смешанные чувства о моём родном крае. Хотя, по большей части, я его ненавижу. - я хмыкнул, поняв, как это только что прозвучало. - Невероятный даже для меня холод, постоянный голод и злые волки вокруг. Вот и всё. Первое мы принимали как данность, к последнему тоже привыкаешь, да и сам таким становишься, но вот голод... Это нечто особенное. Плотня помнишь? Одна такая туша стала бы для нас настоящим праздником. Мы могли бы жить, питаясь ей, месяцами. Вся стая, Киц. Месяцами. Полуголодное состояние было нормой и даже считалось хорошим признаком. Как сейчас сытость. Мы братом на протяжении всего детства мечтали, как выберемся из полярной пустыни. Как достигнем краёв, где всё хорошо, где много еды... Я вот достиг. Только я один. - я горько усмехнулся. Негатив подступал и нужно было срочно отдаляться от всего этого, переходить к конкретике... - Когда нам исполнилось три года, нам выдали по волчице. Именно так, никто не спрашивал ни нас, ни их. Так было нужно. Я сказал тебе, что никого никогда не любил и это правда. Я, возможно, привязался к ней, особенно после того, как она забеременела, но настоящих чувств никогда не было... Да и не могло быть там, в таких условиях... - я осёкся на секунду и тут же продолжил. - Мой брат, впрочем, считал иначе. Они полюбили друг друга и она родила ему прекрасных волчат. А моя волчица... Она умерла при родах. Как и всё моё будущее потомство. Немногим ранее от голода погибли родители и всё это было... Тяжело. Очень тяжело. - эти два слова никак не могли описать то, что я тогда чувствовал, но я знал, что больше не скажу об этом ни слова... - Еды стало не хватать катастрофически, смерти от голода учащались и мы подходили к неприятному факту - мы вымираем. Наш вожак держался за старые устои, за традицию, что мы, полярные волки, не должны покидать Арктику, ни в коем случае... Так считали не все. Группа волков, примерно половина от всей стаи, решила искать достойное будущее, за пределами своей Родины. Я пошёл с ними. А вот брат нет. - я вздохнул. Уже не боль, нет, но чёрт, такая пронизывающая грусть... - Наши пути тогда разошлись. А ведь он был единственным, кого я по-настоящему любил... Только с ним я был открыт, только с ним мог часами болтать о всём на свете и только он знал обо мне всё. Было невероятно тяжело отдаляться от него, причём навсегда, но... Меня там уже ничто не держало. - снова пауза. Мне было безумно тяжело это рассказывать, а ведь впереди была самая жестокая часть моей биографии... - Великий Поход. Так я его окрестил. Мы, группа голодных, озлобленных волков, пробирались через бесконечные бураны, метель и смертельный холод. Сквозь голод, боль и подбирающееся безумие. Мои друзья, враги и знакомые умирали в пути, мы... мы ели их тела. Чтобы выжить. В пути погибли почти все, по самым разным причинам... Дошли только четверо. И я в их числе. - я попробовал усмехнуться, но получилось как-то совсем печально. - Когда нас встретил лес, мы не радовались, не прыгали в приступе счастья. Нам было уже всё равно. Сил едва хватало, чтобы дышать и медленно передвигать лапами. Мы разошлись тогда... Не хотели друг друга видеть. Каждый из нас служил напоминанием другому о том, что произошло. Что мы пережили. Я заставил себя навсегда забыть это... По крайней мере, так мне казалось. - я вновь помолчал немного и вывел итог всему сказанному. - Вся моя биография до трёх с половиной лет является одной большой причиной, почему я такой сейчас. Такой, каким ты меня увидела в первой нашей встрече. И в нескольких последующих. Теперь... теперь ты должна понять.
Воцарилась тишина. Я прервал свой рассказ также внезапно, как и начал.

Рассказанное мной отпускало меня самого крайне неохотно. В голове постоянно всплывали образы, картины из прошлого, какие-то отдельные моменты, которые, казалось бы, я уже совсем позабыл... Я просматривал их, словно вновь попав туда, в Арктику, к брату и остальным... Хорошо, что Киц не видит моих глаз. Они сейчас поди совсем стеклянные. Или, скорее, мутные... Мутные от тех воспоминаний, которые упорно, всеми силами цепляются за моё сознание, не отпуская его и мелькая снова и снова. Со всё большей скоростью, уже беспорядочно, быстрее и быстрее...
Вот я лежу рядом с братом и мы просто смотрим вдаль... Молчим. Уже наговорились. Безумно приятно чувствовать его рядом с собой, его поддержку, родное тепло... И вот, чёртов холод отходит на второй план, и полуголодное состояние уже не так беспокоит и вообще, я смотрю вдаль и вижу светлое будущее... В котором мы. Я и мой брат.
Резкий прыжок куда-то вперёд, и вот, я уже едва переставляю лапы, с трудом сопротивляясь страшнейшему бурану, сдирающему, казалось, с меня шкуру заживо... Чисто машинально оглядываюсь, успеваю заметить шесть силуэтов вокруг себя, наступает небольшое облегчение. Нас все ещё семеро. Никто не умер. Впрочем, это вопрос времени... И чёрт знает, сколько ещё идти...
Меня рывком дёргает назад, к моменту, который вообще происходил ранее - меня вызывает к себе целитель. Я знаю, во время родов что-то пошло не так... Я чувствую. И весь его вид говорит о худшем из исходов... Слушаю. Со сжимающимся до боли сердцем, с ощущением, будто это всё... Всё кончено. Ни моей волчицы, ни моих детей... Ничего. Остался лишь брат. Лишь брат... А еды всё меньше. Холод всё страшнее...
Этот чёртов калейдоскоп воспоминаний всё крутился, вызывая картины из прошлого, снова и снова... Всё быстрее и быстрее. Я не понимал, что происходит у меня в голове. Одно было ясно - не зря я всё это время не трогал прошлое, не ворошил его и старался лишний раз не думать о том, что произошло... Так и сойти с ума можно. Я вижу их, я действительно вижу все эти... видения... Так живо, так ясно, словно я и вправду там... Чёртов хаос.
Так, всё. Хватит.
Я крепко зажмурился, сильнее прижался к Кицу, чтобы ощутить связь с реальностью, с ней... И вроде как отпустило. Чёрт. Повторять такое не хотелось бы... Да и не придётся, надеюсь.
Я не псих. Нет, я не чёртов псих...
Я поняла. Ты имеешь право быть таким, какой ты есть. Волки, которые пытаются тебе подражать… Раньше я просто смеялась над ними, теперь я их презираю. - подражатели... Разумеется, я видел их, и не раз. Увидев первого из них когда-то давно, я поначалу и вправду решил, что у этого волка тоже какое-то серьёзное горе, что-то тёмное в прошлом, более того, обрадовался, что нашёл товарища по несчастью... И что наши несчастья хоть как-то соизмеримы. Но нет, узнав о нём побольше, я понял, что у него нет причин так страдать. И выставлять себя как страдальца. К подобным особям я тоже относился с презрением. Ещё с большим, чем ко всем остальным лесным волкам. - Мне кажется, я тоже должна рассказать тебе свою историю, хотя она ничем не отличается от тысяч других историй. Я не знала другого мира, кроме того, который есть сейчас. Я никогда не видела Земли, слышала лишь рассказы о ней. Наверное, это хорошо – мне не пришлось перестраиваться, как другим волкам, подгонять свою жизнь под новые условия, учиться новым законам. Все сложности, которые были в моей жизни – были сложностями этого мира. - теперь я понял, что именно, увлёкшись повествованием, упустил. Неосведомлённость Кицунэ о том, что было до метеорита. Всё ли она поняла из того, что я рассказал?.. Чёрт, большой вопрос. Как бы то ни было, сейчас исправлять ошибку уже поздно. Возможно, потом... После её рассказа. А она продолжала тем временем. С жильём им и вправду не повезло - оказались они в точке наибольшей опасности... Но год продержались. Везение? Или судьба?.. - Не отыскал бы, наверное, и после, но тут вмешалась вторая проблема – мой окрас. Когда нам исполнился год, отец повел нас на охоту. И именно в этот день один из мутантов пересек границу. Отец попытался спрятать нас, у него даже почти получилось, если бы не я. В солнечный день не заметить такой яркой окраски было невозможно. - чёрт... Я уже догадывался, что мне будет рассказано дальше. А ещё в голове потихоньку начало складываться всё воедино... Все детали головоломки, которую представляла и, в принципе, до сих пор представляет из себя Кицу. Я начал понимать... - Чтобы спасти своих детей, мой отец отвлек на себя внимание механического. Они убежали в лес, бок о бок. И больше его никто никогда не видел. Конечно, сестры все рассказали матери. Мать никогда не обвиняла меня ни в чем открыто, первое время она даже пыталась урезонить сестер, а потом… Потом эти попытки становились все более слабыми, и в конце концов, она почти открыто игнорировала все оскорбления, которыми меня осыпали сестры. - да уж, ситуация... Я пытался представить, каково ей было. Постоянное психологическое давление... Чёрт, даже неудивительно, что после всего этого она замкнулась в себе, скрылась за множеством масок... Всё, что мне было известно, теперь обретало смысл. - Я ведь и в самом деле считала себя виноватой. Тем более я уже тогда делала неплохие успехи в провоцировании скандалов между волками, тем и утешалась. А потом наступил самый счастливый день в моей жизни, когда я выросла и смогла уйти из дома. Я сразу поселилась на противоположной от семейного логова, границе. И стала такой, какой стала…
Весь рассказ в итоге оказался немного не таким, каким я его себе представлял. Особенно концовка... Почему-то я ждал не только истории жизни, но и... откровенности. Абсолютной откровенности, первопричины... Почему она стала такой. Неужели это произошло как-то... само по себе? А чувство вины и детство, прошедшее в оскорблениях и обвинениях, лишь дало решающий "толчок"? Наверное, оно всё так. Или же ей сложно об этом рассказывать... Что ж. Я понимал, что, возможно, тоже рассказал Кицунэ не всё. Так уж рассказ шёл, в нём не осталось места многим важным вещам... Я мог бы подробнее рассказать о брате и о том, как сильно я его всё-таки любил. Мог бы в деталях описать, как возводилась с самого детства та самая ледяная стена равнодушия, с которым рыжая познакомилась в наши первые встречи. Я мог бы рассказать не только про факты, события, но и про мои чувства... Почему же всего этого не было? Наверное, по тем же причинам, что и у Кицу. Многое можно было ведь понять и без подробностей, к почти всему придти самостоятельно, да и сложно вот так сразу выдать о себе вообще всё... Как бы то ни было, у нас ведь впереди много времени, верно? И ещё не один подобный вечер, когда прямо хочется... вот так открыться. Я ещё расскажу ей о себе, о своём прошлом, как бы это ни было тяжело, она должна знать всё. Я хочу, чтобы она знала всё. И, разумеется, хочу больше знать о ней. Сейчас, правда, меня удовлетворил и этот рассказ. Всё равно я многое понял. Быть может, в прошлом мне и было тяжелее, но Кицунэ тоже пришлось непросто... Я уже знал, что мне стоит произнести вслух. Поэтому помолчав и прокрутив всё это в голове пару раз, я приподнял голову с её шеи и добился зрительного контакта между нами. Веселья у меня в глазах уже не было, лишь всё та же теплота и исключительная серьёзность.
Кицу... У нас с тобой было сложное, тяжёлое прошлое и весьма неопределённое настоящее. Но при этом нам открыто будущее. Нам с тобой. Ты знаешь, все эти годы, я так ждал... Тебя я ждал, Киц. - конечно, не в буквальном смысле, но она поймёт... Чёрт, никогда никому ничего подобного не говорил... Сложно. В голове одно, а на словах чушь какая-то получается... - И вот что интересно... Я думал, что не умею любить. И что никогда не смогу, что это чувство для меня совершенно недоступно... А оно вот как вышло.
Мы были близко. Очень близко, прямо как тогда. И я вновь чувствую её дыхание, её мордочку так близко... Секунда замешательства, а потом лёгкий ветерок прошёлся по шерсти, словно сигнал. И я решился.
Снова мягко прикоснувшись своими губами к её, я подумал, что и после тысячного раза ощущения не изменятся. Это было... Невыразимо прекрасно. Ощущения, полностью убивающие способность думать, ну и пусть... Это было не нужно. Я всё тянул и тянул этот миг, в какой-то момент почувствовал, что этого мало, и прижался сильнее, сделав поцелуй куда более решительным и... страстным. Вечер уже давно заявил о себе прохладой и... соответствующим настроением, которое сейчас появилось. Я снова начал ощущать сжигающее изнутри желание, пока лишь издали, но оно усилится... Я знал это, я был уверен в этом... Как и в том, что сейчас всё будет не так, как в нашу первую встречу. Всё будет по-другому. Как надо.
Мы оторвались друг о друга, как и в прошлый раз, только тогда, когда воздуха стало катастрофически не хватать. Пытаясь отдышаться и как-то дать выход нахлынувшим эмоциям, я на очередном выдохе произнёс, очень тихо и столь естественно, как будто говорил это сотни раз:
Я люблю тебя, Кицунэ... - пауза, возникшая после этих настолько важных слов, была вполне закономерна. Я даже не сомневался, что последует ответное признание, но для того, чтобы сказать это, нужно время... Некоторая подготовка. И, чувствуя подбирающееся возбуждение, я решил заодно удостовериться, как можно мягче, что всё-таки правильно представляю себе продолжение этого чудного вечера... - И, ты знаешь... Мы даже могли бы с тобой... создать семью. - лёгкая усмешка, чтобы не перебрать с серьёзностью и вообще, скрыть нервозность. - Я ещё не слишком стар для продолжения рода.
Достаточно тактично, вроде как. В любом случае, я знал, я чувствовал, что она меня поймёт. И надеялся на то, что согласится. Ведь... Почему нет? В конце концов... В конце концов мы любим друг друга.